"Психологи нужны. В первую очередь, чтобы помочь человеку справляться с его проблемами, для коррекции поведения."
Прозаик, сценарист кино и телевидения, Людмила Евгеньевна Улицкая родилась в 1943 году в городе Давлеканово Башкирской АССР. По образованию биолог-генетик. Широкую известность писательница приобрела в 1992 году после появления в «Новом мире» ее повести «Сонечка». В 1996 году в том же «Новом мире» был опубликован роман Людмилы Улицкой «Медея и ее дети», который вывел ее в число финалистов Букеровской премии 1997 года. Автор таких замечательных произведений, как «Казус Кукоцкого», «Искренне Ваш Шурик», «Даниэль Штайн, переводчик» и многих других. Книги Людмилы Улицкой переведены на 17 языков.
Психологический Навигатор: Людмила Евгеньевна, каково Ваше отношение к психологическому консультированию, психотерапии, психологам?
Людмила Улицкая: Здесь не обойтись без истории вопроса. У меня была богемно-интеллигентная бабушка Мария Петровна, от которой в довольно раннем возрасте я получила причудливый набор авторитетов: это были Карл Маркс, Зигмунд Фрейд, Леонардо да Винчи, Бакст-Сомов, Андрей Белый и, прости Господи, Леонид Андреев. Фрейд, которого она произносила как «Фройд» был, пожалуй, даже на первом месте, прежде Маркса. Бабушка и сама на психотерапевтической кушеточке до революции полеживала, так что не удивительно, что у нее сохранилось с тех времен довольно хорошее собрание доктора. И я с ним лет в 13-14 ознакомилась. В более поздние годы добралась и до Юнга, но, при всем интересе к этой волнующей проблематике, меня решительно увлекла генетика, а психология осталась одной из нереализованных возможностей. А, может быть, отчасти и реализованной – если учесть, сколько времени я провела с моими друзьями в собеседованиях, которые начинались словами: «По-моему, ничего страшного с тобой не происходит, но давай попробуем разобрать по косточкам…» Откровенно скажу, что у меня даже есть некоторая методика такого разговора. Довольно часто у меня кое-что получается – то есть друг мой, подруга испытывают а) облегчение и, б) ищут или даже находят проект «иного поведения»…
ПН: На Ваш взгляд, зачем нужны психологи? Какие проблемы они призваны решать?
ЛУ: Психологи нужны. В первую очередь, чтобы помочь человеку справляться с его проблемами, для коррекции поведения.
ПН: Говорят, что к психологу и психотерапевту ходят слабые и убогие люди, которые не в состоянии самостоятельно разрешать собственные проблемы. Вы согласны?
ЛУ: Отчасти. Действительно, изредка встречаются люди, способные изумительно разрешать все возникающие перед ними проблемы. Таких людей очень мало, но я встречала нескольких. Огромное большинство людей, по крайней мере, моих друзей моего возраста, разрешают проблемы самостоятельно, но с большими затратами психической энергии, времени, совершая ошибочные ходы и находя решение не с первого раза. В 70-80 гг люди моего круга обращались к психиатру или психотерапевту только в каких-то крайних ситуациях, когда невроз или депрессия заходили очень далеко. Вообще же мне представляется очень приблизительным деление людей на сильных и слабых. Есть ситуации, когда «слабые» лучше справляются, и люди мягкие и гибкие имеют преимущество перед мощными и очень сильно мотивированными. "Могу сказать с уверенностью, что помощь психолога ускоряет процесс выхода из сложного положения."
Я в средне-молодые годы пережила довольно сильную депрессию и вышла из нее сама, но мне потребовалось очень много времени. Уверена, что если бы у меня в то время была хорошая психологическая поддержка, я вышла бы быстрее и с меньшими потерями. Впрочем, допускаю, что в этих потерях была своя ценность. Так вот, возвращаясь назад. Я должна сказать, что несколько месяцев тому назад я была свидетельницей того, как моя молодая подруга, перенеся очень глубокую травму в связи с расставанием с любимым человеком, буквально в течение двух месяцев собрала себя полностью. Я была просто потрясена тем, как быстро ей это удалось – в подобной ситуации я меня ушло не менее двух лет, чтобы зализать раны. Именно в этом случае я и поняла, как велика разница между поколениями (мне за 60, ей – немного за 30). Подруга моя сразу же была настроена на то, что она не хочет быть несчастной, и она, засучив рукава, стала «работать». У нее был и психолог (очень неудачный, с моей точки зрения), и астролог, и сексолог, и учителя каких-то неведомых мне восточных практик, в общем, черта в ступе только не было… Сейчас она в прекрасном настроении, с чувством, что многое получила ценного и важного именно вследствие «проработки», которая последовала за ее травмой.
Я никогда в жизни не обращалась к психологам, если не считать одного очень давнего и совершенно смехотворного по анекдотическому результату случая. Возможно, что я и не права, потому что, довольно хорошо чувствуя особенности психической жизни других людей, я неоднократно ловила себя на грубых ошибках в поведении относительно близких. Думаю, что каждый человек нуждается в контроле – но не обязательно со стороны психолога, может, со стороны «старшего», авторитетного лица, священника, близкого друга.
Есть одна особая характеристика именно нашего поколения – на месте психологов мы держали своих друзей, были психологами друг для друга. Разумеется, психология выходит за пределы «советов, основанных на здравом смысле». Существует собственно научная основа, свой накопленный аппарат изучения поведения и методы воздействия, но добрый и умный совет если не заменяет целиком работы психолога, то все же помогает человеку справляться с жизненными невзгодами.
ПН: Как Вы думаете, почему отношение русского общества к психотерапии отличается от западного?
ЛУ: Я не думаю, что это так. Общество потребления так устроено, что побуждает человека покупать всего как можно больше – одежды, витаминов, музыки, игрушек, развлечений, всякого рода услуг, и все это интенсивно рекламируется. Именно отсюда и мода в определенном слое населения иметь непременно и психотерапевта, среди всего прочего, и далеко не всегда это связано с реальными проблемами, а во многих случаях исключительно с желанием заполнить жизнь: создать проблемы и потом их решить. Я много таких случаев встречала. У нас, наоборот, очень часто в ситуации, когда психотерапевт мог бы принести большую пользу, люди не готовы идти на консультацию, потому что плохо понимают, что может дать психотерапевт. Вопрос времени. Ко всему новому надо привыкать, а на это образование привычки уходят десятилетия.
ПН: Есть ли среди ваших знакомых люди, которым нелишне сходить к психологу?
ЛУ: Среди моих друзей есть несколько законченных сумасшедших, которые нуждаются не в психотерапевте, а в госпитализации. Я с ними чай пью и о жизни разговариваю. Все они исключительно умные. А с психотерапевтом есть одна, как мне кажется, проблема: он никак не может быть по интеллектуальному уровню ниже пациента. А эти, хоть и нуждаются в помощи, не пойдут: не найдут в психологе нужного им уровня. И правда, это трудно. Я несколько раз посылала своих приятельниц к психотерапевтам. Один раз очень удачно. Второй – совершенно бесплодно.
ПН: С чем связана «психотерапевтичность» вашего творчества?
ЛУ: Очень часто читатели говорят мне, что я помогла им справиться с какими-то личными проблемами. Иногда бывают ужасно трогательные встречи: одна немецкая девушка сказала мне, что пережила очень тяжелый год, потеряв сразу двух близких людей. И она прочитала мою книгу «Веселые похороны», и ей очень помогло. Она только жалеет, что книга эта не попалась ей до ее потерь: ей кажется, что она лучше смогла бы себя вести… Конечно, я счастлива такое слышать. Человек – и как объект биологический, и как существо, отчасти поднявшееся над животным миром, существо, способное как на немыслимые зверства, подлости и жестокости, так и на высокие бескорыстные движения, на полную самоотверженность до полной самоотдачи – совершенно уникален. Нет в природе ничего более интересного, чем этот дефективный венец творения.
ПН: Что бы Вы могли пожелать нашим психологам?
ЛУ: В средние века, когда существовали еще профессиональные гильдии, было очень сложно занять достойное место в профессиональном сообществе. Многие годы уходили на ученичество. Чтобы стать мастером, учились десятилетия. В наше время встречаются люди, которые оканчивают трехмесячные курсы и практикуют. Мне недавно одна знакомая рассказывала, как встретила свою знакомую парикмахершу, которая практикует как детский психолог после таких курсов. Так что желаю психологам защищать свое профессиональное достоинство, ограждая себя от недоучек. Как бы низко не упал сегодня престиж профессии врача, но все-таки без диплома медицинского института в больницы не берут.
ПН: А что бы Вы могли пожелать клиентам наших психологов?
ЛУ: Хорошего взаимодействия – без него ничего не получится.
Интервью брала психолог Ксения Иванова
Вам понравилась эта статья? Вы можете обсудить её в нашем форуме
Перейти к статьям "Молодому карьеристу" →
Перейти к статьям "Статистика" →
Перейти к статьям "Рейтинги" →
